Александр Толкач, ДТЭК, и Виктор Коваленко, Ernst & Young, о трансформации социальной ответственности бизнеса и перспективах КСО в Украине.
УЗНАВАЙ МГНОВЕННО о свежих новостях на официальной странице журнала в Facebook
Социальная ответственность бизнеса выходит на новый уровень. Вне зависимости от размера и капитала все больше компаний стремятся быть общественно активными. Правда, не всегда понимая, как можно инвестировать в социальную сферу с пользой и выгодой. В следующем году компании будут вынуждены задуматься не столько о необходимости таких инвестиций, сколько об их эффективности.
ДТЭК — одна из немногих компаний, решивших уйти от простой благотворительности или корпоративной ответственности исключительно в рамках своего бизнеса. Кроме проектов по энергоэффективности и охране труда, имеющих прямое отношение к ее деятельности, компания решила реализовывать проекты по устойчивому развитию регионов, в которых работает. Совместно с мэрами и рабочими группами 24 в основном малых городов было разработано около 260 проектов, на реализацию каждого из которых необходимо от нескольких сотен тысяч до нескольких миллионов гривен. Для чего нужны эти проекты, во что и сколько готов инвестировать ДТЭК, а также почему не все социальные проекты эффективны, рассуждали Александр Толкач, директор по внешним связям и член правления ДТЭК, и Виктор Коваленко, руководитель практики «Услуги по устойчивому развитию» в Украине, Ernst & Young.
По оценкам бостонской исследовательской компании KLD, у социально активных компаний рост продаж на 3% выше, активов — на 4%, а капитала — на 10% по сравнению с компаниями, которые не проявляют себя в сфере КСО. Работает ли это правило в Украине?
Виктор Коваленко: В прошлом году, общаясь с фондами социально ответственных инвестиций из разных стран, мы поняли, что они не видят в Украине устойчивого бизнеса, в который можно вкладывать средства. Они говорят: «У нас есть, скажем, $50 млрд., которые мы можем тратить на развивающиеся рынки. Ваша страна входит в этот список, но здесь нет объектов, отвечающих нашим критериям». В итоге деньги идут в Бразилию, Колумбию, Южную Африку и другие страны.
Александр Толкач: Для инвесторов, которые любят системные инвестиции, очень важно понимать, в кого они вкладывают. Мы прорабатывали партнерство с крупными зарубежными нефтегазовыми компаниями, такими как, например, Shell, Chevron. Один из первых вопросов, которые они задавали — как мы решаем социальные вопросы и что делаем в регионах. И они дали четко понять: если мы не умеем работать с регионами, то они с нами сотрудничать не смогут. Кроме того, для привлечения инвестиций очень важна репутация компании. Согласно исследованию Reputation Institute, при выходе на биржу хорошая репутация увеличивает капитализацию компании процентов на 20. И социальная ответственность — это как раз то, что очень сильно влияет на системную репутацию.
Означает ли это, что многие украинские компании используют КСО только для привлечения инвестиций?
Александр Толкач: Я против использования термина КСО, потому что он неправильный изначально. Ведь какая у нас сегодня проблема в регионах? Отсутствие инфраструктуры, низкий уровень жизни и патерналистские настроения общественности.
Поэтому не зря существует термин «устойчивое развитие» — набор определенных действий, обеспечивающий что-то долгосрочное. Важно понять, что бизнес должен инвестировать в социум не ради того, чтобы выглядеть хорошим, не в качестве элемента пиара и даже не только для того, чтобы управлять своей репутацией с точки зрения привлечения инвестиций.
Крупному бизнесу необходимо обеспечивать стабильные социальные процессы в регионах своего присутствия, чтобы просто продолжать нормально функционировать. Если ты начинаешь строить бизнес-план на 10-15 лет, всплывают такие факторы, как отсутствие квалифицированных рабочих кадров, нормальной системы здравоохранения. Для бизнеса важен вопрос, какая экосистема будет сформирована вокруг него, чтобы по прошествии этих лет он мог расти, чтобы у него были потребители, сотрудники и сопутствующие сервисные или Партнерские бизнесы.
Виктор Коваленко: Года четыре назад, когда несколько компаний в Украине стали проявлять социальную активность, другие говорили: «Ух ты, я тоже так хочу». Потом начался другой тренд — бизнес стал понимать, что это приносит пользу. Приятно наблюдать за развитием тренда, когда все больше компаний начинают менять подход к корпоративной ответственности, видеть в ней стратегическое преимущество, а не показательную деятельность «ради красивого отчета». Мне, например, очень нравятся те проекты по развитию городов, которые ДТЭК планирует осуществлять в Ровеньках и Свердловске.
Александр Толкач: Мы пришли туда надолго, тем более энергетика — в целом бизнес, подразумевающий многолетнее развитие. Согласно независимым исследованиям, около 60% горняков нездоровы. Можно ждать реформы здравоохранения от государства, но будем честны: оно вряд ли справится быстро. Значит, надо подставить плечо. Не потому, что мы такие хорошие, а потому, что через пять лет у нас начнется острый дефицит трудовых кадров, которые по болезни не смогут ходить на работу.
Индустриальный бизнес — это люди. И для того чтобы бизнес в регионах существовал, там должны быть здоровые, довольные, способные полноценно трудиться люди.
И для этого надо, чтобы в регионы начали поступать деньги. И не только бюджетные. Средний бюджет города нашего присутствия меньше 8 млн. грн. в год. Из них то, что идет на развитие, — в среднем 200 тыс. в год. Что можно сделать на эти деньги? Пару клумб разбить. Мы собрали всех мэров городов нашего присутствия, создали при них рабочие группы, и каждый из городов заявил проекты: что необходимо сделать в ближайшие три года, чтобы город стал приемлем для жизни. На самом деле им нужна безумная сумма — 2 млрд. 700 млн. грн. для того, чтобы решить ключевые проблемы. Речь идет не о создании города-сада, а о базовых вещах: вода, электричество, тепло, медицина и маломальская поддержка социальной инфраструктуры.
Понятно, что мы как компания, будь мы даже суперответственными, столько не можем потратить. Мы попросили мэров ужаться и выбрать то, без чего за три года город просто начнет загибаться. В результате выбрали проектов на 500 млн. И наша компания столько уже, наверное, найдет. Но откуда взять остальные деньги? И тут важно сделать что-то, что даст импульс, сделать так, чтобы эти регионы начали сами привлекать деньги на развитие.
Виктор Коваленко: Мы тоже сталкивались с этим вопросом. Один из видов наших услуг — это помощь частному бизнесу и госсектору в привлечении финансирования под конкретный проект. Мы сталкивались с такими ситуациями, когда, к примеру, ЕБРР или IFC знают о проекте и готовы дать деньги, но у муниципалитета нет необходимых документов. Далеко не все чиновники умеют преподносить идею инвесторам и оформлять проектную документацию.
Могут ли окупиться инвестиции в социальные проекты? Влияет ли социальная активность бизнеса на его финансовые показатели?
Александр Толкач: Проекты должны быть с понятной целью. К примеру, все наши проекты по энергоэффективности окупаемы. Один из самых крупных — модернизация теплосети в Курахово — очень дорогой, около 100 млн. грн., но мы знаем, что за счет снижения энергопотерь мы окупим этот проект года за четыре. Просто за счет того, что снизятся наши убытки.
Есть вещи более сложные — например, больница. Понятное дело, что она никогда не окупится, но финансовые потери от сегодняшнего состояния здоровья сотрудников составляют сотни миллионов гривен в год. При сохранении нынешней тенденции лет через пять мы можем терять 3-4 млрд. грн. в год просто из-за частых болезней сотрудников. И тогда тема инвестиций в медицину сразу играет новыми красками. Если в регионе не улучшится качество оказания медуслуг, мы потеряем деньги и потенциально — бизнес.
Существует ли какое-то правило, сколько компания должна инвестировать в социальные проекты?
Александр Толкач: Мы попробовали найти такие формулы, но не нашли. Для себя решили взять 10% от EBITDA на все, что связано с условиями жизни и работы людей. То есть включая некоторые элементы охраны труда, состояние медицины и так называемых АБК — столовых, душевых, раздевалок предприятий. На самом деле это очень большие деньги. Но мы решили не всегда ориентироваться на такую цифру, а иногда ее перепроверять, потому что у компании много других обязательств, в том числе и инвестиционных.
Когда я пришел на работу в ДТЭК, у меня был бюджет в 7 млн. грн., который складывался очень просто — по миллиону в те города, в которых мы сейчас работаем. Но потом мы поняли, что это неправильно, потому что с таким же успехом можно дать и 200 тыс., и 100 млн., и все это с пользой будет потрачено или без пользы потеряно. Поэтому мы и сделали совместный проект с мэрами городов и независимыми рабочими группами.
Теперь можем выбирать из понятного набора, что нужно уже сегодня, чтобы уже завтра начать что-то менять в жизни людей системно.
Виктор Коваленко: Действительно, универсального правила нет. В мировой практике цифры могут разниться от 3% до 8% от EBITDA. Здесь многое зависит от целей компании — показать заботу об обществе сегодня или построить устойчивый бизнес, способный зарабатывать и быть полезным этому обществу и через 20 лет. Бывают разные ситуации. Например, компания работает в сфере услуг в очень развитом городе и вряд ли может своими силами что-то кардинально изменить. Но есть стремление помочь местной громаде, наладить диалог со стейкхолдерами. Так зарождается филантропия.
В Украине все еще много компаний, которые занимаются социальными проектами исключительно для поддержания репутации. Могут ли они приносить пользу?
Александр Толкач: Есть вопрос пиара, а есть licence to operate — общественного признания того, что бизнес вообще имеет право на жизнь. Для нас как для энергетиков это не вопрос, потому что давайте будем честными: энергетиков не любит никто и нигде в мире, потому что раз в месяц мы приходим к вам, чтобы вы нам заплатили за электричество и тепло. Возникает вопрос: где лежит грань между инвестициями в развитие общества и инвестициями для получения признания твоего бизнеса? Четкой границы на самом деле не существует. Но все уже поняли — если у тебя с обществом нет диалога, оно будет тебя отторгать. А если тебя начинают отторгать, то у твоего бизнеса сразу возникают проблемы.
Виктор Коваленко: В Украине начал формироваться общественный запрос на социальные изменения. Первое, что мне приходит в голову, — проект «Таблеточки». Никто не заставлял инициатора проекта Ольгу Кудину — в один прекрасный момент она решила что-то изменить. Она подала пример и дала толчок для других. И таких людей в стране становится все больше. Когда их наберется критическая масса — верхи не смогут это больше игнорировать. А рядом окажутся такие компании, как наша, как ДТЭК, которые помогут в разработке и реализации социальных изменений.
Александр Толкач: Когда происходят такие социальные движения, может возникнуть хороший симбиоз между тем, что может дать бизнес, и тем, что востребовано людьми. Только важно, чтобы это синхронизировалось. Пока бизнес воспринимается только в образе эксплуататоров, которые должны давать просто потому, что должны. Сколько бы мы не инвестировали — даже 5 млрд. грн. в год — ничего не получится. Эффекта от этого не будет. Поэтому очень важно учить молодежь самим строить свою жизнь, не ждать ни от кого подачек. И тогда они могут стать мегасилой изменений. Нам нужно больше тимуровцев и бойскаутов!
Как будет развиваться социальная ответственность бизнеса в ближайшие годы?
Александр Толкач:В следующем году будет тяжело. Кризис есть кризис. И я уверен, что не только мы, но и очень многие компании будут вынуждены существенно урезать затраты. С другой стороны, кризис — хорошая возможность что-то начать. И если в этот год будут заложены необходимые кирпичики, в будущем они станут хорошим фундаментом.
Если украинский бизнес будет сокращать инвестиции, будут ли социальные проекты эффективными?
Виктор Коваленко: Я думаю, что не «если», а «когда». Потому что этот год будет очень непростым, и сокращения бюджетов будут наверняка. Но я вижу позитив. Это очередной всплеск и стимул, который нашей стране нужен для того, чтобы жить и развиваться.
Александр Толкач: Я немного не соглашусь. С одной стороны, в кризис для любой компании есть стимул для того, чтобы урезать социальные расходы. С другой стороны, людей довели до такого состояния, что для многих компаний это становится дополнительным стимулом для осуществления соцпроектов. Ведь невозможно эффективно работать в городе, если он весь будет на забастовках и революциях. Важно только, чтобы компании инвестировали не только в проведение городских праздников и концертов, а в то, что остается. Если бизнес задумается об этом, то деньги в социальные проекты пойдут.
Виктор Коваленко: Совершенно верно. Деньги в мире есть, они никуда не исчезли. Мировой опыт показывает, что инвестор будет вкладывать туда, где ситуация пусть и не простая, но прогнозируемая.
Александр Толкач: А развитие социума и дает прогнозируемость. Если инвестор понимает, что город не распадется через три года, то он придет и согласится инвестировать в швейную фабрику, например. А если он увидит разрушенные больницы и дороги, то деньги в регионы не пойдут. Так что берите нас на журналистский контроль и давайте проверим, что же получилось или не получилось из наших проектов в 2013 году.
Источник: Инвестгазета
Leave a Comment